В годы Великой Отечественной войны из нашей республики на фронт ушло 710 тысяч человек. Но так повелось в последние годы, что к памятным датам СМИ и официальные лица региона, как правило, вспоминают боевой путь 112-й Башкавдивизии, направленной на фронт в 1942 году, а о других соединениях, рожденных в Башкирии «забывают». Но такой подход умаляет ратный подвиг остальных 706 тысяч сыновей и дочерей республики, ушедших на фронт. В республике были сформированы, а потом отчаянно бились с врагом и другие соединения и части. Прежде всего, это 186-я Краснознаменная Брестская стрелковая дивизия. Уникальность ее в том, что формировалась она, в основном, из жителей Уфы, а ее первый командир генерал Николай Бирюков был удостоен звания Герой Советского Союза. Только теперь память о нем демонстративно стирают в буквальном смысле этого слова.
Бравый командир
Дивизию сформировали на основании директивы наркома обороны на базе 4-го отдельного Башкирского стрелкового полка и располагалась она в Уфе. Особенностью соединения был большой процент жителей столицы республики. Среди них были и бойцы и командиры, которые стали цементирующей основой 186-й.
В документах обкома партии и Совнаркома республики дивизию так и называли: «Уфимская». Объективно более высокий уровень образования горожан позволил личному составу быстро и качественно проходить боевую учебу, успешно осваивать военную технику. Правда и командира назначили не простого.
Николай Иванович Бирюков был родом из нынешней Липецкой области. С 1920 года служил в Красной Армии. Участвовал в гражданской войне, прошел все ступени службы, всегда упорно учился и, в частности, окончил знаменитые курсы РККА «Выстрел». Три года с 1936 по 1939 находился в Испании и участвовал в войне испанского народа против фашизма.
В феврале 1939-го его направили к нам в Башкирию, где он занялся формированием стрелковой дивизии. Настойчиво учил своих подчиненных и его труды не пропали даром. Да так постарался, что по результатам инспекторской проверки весной 1941 года получил высокую оценку, а из соединения откомандировали значительную часть обученного состава для пополнения и усиления других формирований. На смену им пришло 5 тысяч новобранцев и снова много уфимцев. Но и их в кратчайший срок командир дивизии подтянул до достойного уровня.
Труды комдива оценили по достоинству. 4 ноября 1939 года он стал комбригом, а в мае 1940 года Постановлением Совнаркома СССР присвоено воинское звание «генерал-майор».
Примечательно, что Бирюков не замыкался на одной только службе. Из довоенной прессы республики и архивных документов видно, что генерал активно участвовал в общественной жизни Башкирии, избирался на областную партийную конференцию, был членом пленума уфимского горкома ВКП (б). Его хорошо знали и уважали в регионе.
Полную поддержку комдив находил у первого секретаря Башкирского обкома Ивана Аношина. Бюро областного комитета партии регулярно рассматривало те или иные вопросы связанные с формированием соединения, его оснащением и боевой учебой.
Так к началу войны с помощью партийных и советских органов удалось вылечить почти всех больных из приписного состава и, в основном, ликвидировать неграмотность среди сельчан – будущих воинов 186-й. Дело в том, что неграмотность и малограмотность деревенских жителей оставались большой проблемой в нашей стране.
Тоже самое можно сказать и о владении русским языком гражданами не русских национальностей. Но и эту проблему при помощи комсомола и местных властей в основном решили.
Повторимся, в дивизию старались направлять лучших призывников. Советское руководство всё ещё надеялось обойтись в случае войны без массового призыва в РККА.
В Национальном архиве республики мы узнали, что партийно-комсомольская прослойка призывного контингента соединения составила 10,2%, горожан и колхозников было поровну, национальный состав: русских 52,9%, татар 21,3%, башкир 16,1%, прочие – 9,7%.
Сквозь огненное кольцо
В июне 1941 года дивизия находилась в летних лагерях в Юматово. Напряженно шла боевая учеба. Но 13 июня из штаба Уральского военного округа в соединение поступила директива особой важности. Предстояло выехать в новый лагерь, адрес которого не сообщили даже командиру.
И только в Москве Бирюков узнал, что дивизия направляется на рубежи старой советской границы в район Идрицы в состав 21-го мехкорпуса. Правда там их никто не ждал и не готов был помочь со снабжением. Но Николай Иванович оказался предприимчивым человеком, умел находить с людьми общий язык. Ему удалось решить проблемы с продовольствием и транспортом. Договаривался с местными властями, кое-что «выбил» со складов. И население, предчувствуя войну, помогало военным как могло.
Первый свой бой дивизия приняла в районе Западной Двины 5 июля против рвущихся на восток войск Гудериана.
Хорошая выучка и умелая маскировка ввели врага в заблуждение. Немцы шли вперед походной колонной с развернутыми знаменами и оркестром. И угодили в огненный мешок. В своих воспоминаниях, опубликованных после войны, Николай Иванович рассказывает, как накрыл врага огонь трех артдивизионов. Полетели в разные стороны блестящие трубы оркестра, фашистские знамена, а немецкие солдаты в панике бросились в рассыпную. Гитлеровская колонна была разгромлена.
Правда, одной локальной победой врага тогда было не остановить. Начались упорные изнурительные бои. Комдив всегда находился в гуще боя. Вскоре немцам удалось окружить основные силы дивизии. И тогда генерал вместе с другим комсоставом встал в боевые порядки и повел своих бойцов на прорыв. Враг не выдержал решительной атаки. Уцелевшие в штыковом бою фашисты в панике разбежались, а дивизия вышла из окружения.
В то страшное лето 41-го дивизия ещё дважды оказывалась в окружении и всегда вырывалась из него.
В конце августа в районе Великих Лук фашисты подожгли линию окружения дивизию.
— Мы увидели огромное огненное кольцо, — вспоминал Николай Иванович.
Враг хотел, если не сжечь живьем, то хотя бы запугать наших солдат и заставить их сдаться. И снова Бирюков лично в боевых порядках повел дивизию на прорыв. Как в фантастическом боевике «Терминатор» из огня молча, а таков был приказ комдива, появились красноармейцы, а потом, с криком «Ура!» кинулись на врага. Кто из немцев не успел убежать, тот был уничтожен в рукопашной схватке.
В пробитую брешь вышла не только дивизия Бирюкова, но и соседняя «челябинская» 174-я. Почти без потерь вышли тылы, медсанбат, разрозненные группы солдат, выполнявшие отдельные поручения командования. Берег людей комдив, даже в тех страшных условиях.
Последним вышел, прикрывая отход главных сил дивизии от наседавших немцев, 238 стрелковый полк, которым командовал уфимец подполковник Иван Попенко. К сожалению, Иван Михайлович был вскоре тяжело ранен в бою 3 сентября 1941 года под городом Андреаполем в Калининской области и скончался от ран. Даже раненный он рвался в бой.
Славный боевой путь
28 августа 1941 года генерал Бирюков получил ранение и на два месяца попал в госпиталь. Так разошлись пути 186-й стрелковой дивизии и его первого командира. Но заложенные им традиции и выучка не прошли даром. В дивизии остались его ученики и соратники. Соединение прошло славный боевой путь вплоть до самого конца войны. Достойно проявило себя при обороне Москвы на Калининском фронте, затем в зимнем наступлении Красной армии. Участвовало в Курской битве, операции «Багратион», освобождала Варшаву, штурмовало Данциг и Гдыню, приняло участие в берлинской операции и закончило свой боевой путь в Ростоке.
Тяжелым и кровопролитным был этот путь для наших земляков. Только в 1941 году было расформировано 124 стрелковые дивизии РККА, потерявшие свою боеспособность или сгинувшие в «котлах» начального периода войны. Некоторые потом расформировывались и по второму разу, а 186-я избежала этой участи, прежде всего, благодаря своей подготовленности и умелому командованию.
Родина по достоинству оценила ратные подвиги уфимской дивизии. Она была награждена орденами Боевого Красного знамени, Суворова II степени и Кутузова II степени, а за освобождение Бреста получила, помимо наименования «Краснознаменная» ещё одно — «Брестская». Подчеркнем, что это была самая обычная стрелковая дивизия, не имевшая в годы войны такого внимания и опеки партийных и советских органов БАССР, а также республиканской прессы, как 112-я Башкавдивизия.
Николай Иванович после госпиталя также успешно и грамотно командовал другими дивизиями РККА, а с июня 1943-го возглавил 20-й гвардейский стрелковой корпус. Блестяще проявил себя в труднейшей Будапештской операции, а его корпус получил почетное наименование «Будапештский».
Штурмовал со своим корпусом Вену. Тогда же победной весной 1945-го он стал Героем Советского Союза и генерал-лейтенантом. Был награжден двумя орденами Ленина, четырьмя орденами Красного знамени и многими другими наградами, в том числе американским орденом «Почетного легиона». Его избрали почетным гражданином нескольких городов и населенных пунктов, которые он освобождал.
Командовал сводным полком от 3-го Украинского фронта на Параде Победы 24 июня 1945 года.
После войны генерал-лейтенант Бирюков служил на ответственных должностях в Минобороны СССР. Не раз приглашали в Уфу в 60-70-е годы, где его тепло встречали школьники, молодежь и ветераны дивизии. Умер Николай Иванович в 1980 году и похоронен в Москве.
В музее школы № 80 столицы республики, куда в 1975-м приезжал Николай Бирюков, есть раздел, посвященный 186-й стрелковой дивизии. Учащиеся, педагогический коллектив и сейчас не забывают прославленного генерала и нашу уфимскую дивизию.
В современном Башкортостане Бирюкова вычеркнули из списка Героев
Ещё несколько лет назад мы побывали в Республиканском музее боевой славы в Уфе, что располагается в парке Победы, наивно рассчитывая узнать что-то новое о генерале Бирюкове и уфимской 186-й стрелковой дивизии.
Но на небольшом стенде увидели только погнутую выцветшую картонку под названием «Боевой путь 186-й стрелковой дивизии» со схемой, на которой даже человеку со 100%-м зрением что-либо разглядеть было сложно. Да фотография комдива приблизительно 1935 года, то есть даже не уфимского, когда он стал командиром, формируемой им дивизии, а ещё «доиспанского» периода службы.
Открытием для нас стало отсутствие Николая Ивановича Бирюкова в размещенном в музее списке «Героев Советского Союза по Республике Башкортостан». Наш вопрос об этом вызвал у сотрудников музея подлинное недоумение: «Не герой он и всё тут»! Почему?
— А потому, что не является уроженцем Башкирии! – был раздраженный ответ суровой музейной начальницы, сопровождаемый энергичным ударом ладони по столу.
Получается, что формировать дивизию из жителей столицы республики, учить их армейской науке два с лишним года, уйти на фронт из Уфы, геройски воевать с первых дней, вести за собой солдат сквозь стену огня и проливать кровь за нашу страну Николай Иванович мог, а считаться героем в Башкирии, по мнению доморощенных ревизоров истории, не достоин.
Недавно мы вновь побывали в музее и убедились, что память о 186-й и её командире постепенно и, видимо, целенаправленно там продолжают стирать. В списке героев Бирюкова по-прежнему нет.
Подход к стенду, посвященному 186-й, теперь преграждают четыре противотанковых ежа, два из которых самые настоящие, изготовленные из рельса! Для чего это было сделано? Чтобы люди не задерживались, а проходили мимо? Похоже…
В добавок фото генерала закрыли манекеном солдата в маскировочном костюме. Так Николай Иванович и выглядывает из-за левого плеча «потешного» служивого.
Но самое поразительное заключается в том, что надпись под снимком, пояснявшую, что на нем изображен именно Бирюков сейчас соскоблена в прямом смысле этого слова. И, думаем, не случайно. Кто-то из музейных работников и их начальников сознательно и не один год уничтожает память о прославленном генерале, Герое Советского Союза.
Александра Матросова тоже лишат звания Героя?
А как же самый знаменитый герой войны Александр Матросов? Он ведь тоже родился не в нашей республике. В Уфу вообще попал по приговору саратовского суда в 1940 году и отбывал наказание в детской воспитательной колонии. Он, правда, в списке Героев ещё сохранился. Впрочем, и ему в здании в несколько сот квадратных метров посвящено на стенде всего два листочка в половину формата А4: фото Саши Матросова, да копия приказа Наркома обороны об увековечивании памяти героя. Спасибо, что и это пока не соскоблили.
Впрочем, не исключено, что и главного национального героя страны местные музейные начальники вскоре захотят лишить звания Героя Советского Союза: не проходит по цензу оседлости. Не случайно уже много лет не прекращаются попытки поставить под сомнение подвиг этого русского парня и подвергнуть ревизии его биографию.
Упомянутая выше музейная начальница, с которой мы общались несколько лет назад, тогда даже повысила голос: «Доказано, что Матросов вовсе не Матросов, а Шакирьян Мухамедьянов»!
Мы более 15 лет занимаемся Александром Матросовым и неоднократно писали о кунакбаевской гипотезе.
В основе этой доморощенной версии лежат домыслы и предположения, подлог документов и фотографий. Всё это очевидно и российскому историческому сообществу, которое наши кунакбаевские выдумки всерьез не воспринимает.
Видимо, поэтому музей Матросова в столице республики сейчас находится на режимной территории Уфимского юридического института МВД России за высоким забором под надежной охраной полиции. И правильно! Так-то целее будет! В противном случае от этого музея и его уникальной экспозиции о нашем земляке давно бы уже ничего не осталось. Добрались бы и до него мародеры истории.
— Кто и как составляет этот список героев Советского Союза – наших земляков и по какому принципу туда попадают или не попадают люди и для меня до конца не ясно, – рассказал нам Ильдар Бикбаев, председатель Совета регионального общественного Фонда поисковых отрядов Республики Башкортостан. – Я лично всегда помню и эту дивизию, и её первого отважного комдива.
Стыдно и неловко становиться от посещения Республиканского музея боевой славы и общения с его сотрудниками.
186-я стрелковая дивизия формировалась в Уфе, в основном, из жителей нашего города. Наряду с упоминавшимся выше Иваном Попенко, отважно сражались многие другие уфимцы. Вот только некоторые из них, о которых нам удалось узнать: красноармейцы С.Арефьев, В.Луговой, Г.Газизов, командир роты Г.Хабибутдинов и многие другие жители столицы республики. Примечательно, что помнят и чтут наших земляков-уфимцев и её первого командира в тех местах, где они воевали. А у нас в республике её стремятся стереть из памяти людей, а первого комдива и вовсе лишили геройского звания.
Александр КОСТИЦЫН
Евгений КОСТИЦЫН