Почти три года в республике идет транспортная реформа, результатом которой является внедренная со скрипом карты «Алга», да устранение с городских улиц явных «леваков». В остальном похвалиться пока особенно нечем. По-прежнему остановки блокируют мелкие автобусы, с тесными и неудобными для пассажиров салонами, стагнирует электротранспорт, а про метро нам предложили забыть ещё лет десять назад.
Троллейбус в Уфе появился позже других видов общественного транспорта – в 1962 году.
До этого горожан перевозили немногочисленные трамваи и автобусы, а в конце 1940-х-начале 1950-х даже грузотакси, представлявшие собой обыкновенные грузовики с самодельными фанерными ящиками в деревянном кузове. Это был импровизированный «салон». Кому не хватал место на лавках, сидели прямо на полу. «Красная Башкирия» того времени периодически рассказывала то о пьяных шоферах, то о пассажирах, вылетевших из кузова на ухабах.
Троллейбус в столице Башкирии долго ждали. В 1950-х его называли наиболее культурным и комфортабельным видом городского транспорт. Ещё бы, просторный и теплый зимой салон, широкие двери, мягкий бесшумный ход и мягкие сиденья. К этому можно добавить отсутствие вредных выбросов.
Первый троллейбусный маршрут пролегал от завода горного оборудования до сельхозинститута, протяженность которого составила пять километров. Постепенно были открыты маршруты по Проспекту Октября, Первомайской, 50 лет СССР и так далее. К началу 1980-х общая протяженность троллейбусных линий составила около 100 километров. Маршруты были удобные и продуманные, поскольку тот, кто их разрабатывал, думал, прежде всего, о людях, а не прибыли в своем кармане.
Так сев на «двойку» на улице Коммунистической возле 8 корпуса УАИ можно было без пересадок всего за 5 копеек доехать до Колхозного рынка. Закономерно, что 1970-1980-е годы электротранспорт в Уфе перевозил основную часть пассажиров.
Ещё в 1990-х по инерции троллейбус в Уфе продолжал развиваться. Появились маршруты в Сипайлово и поселок 8-е Марта. Но потом начался процесс деградации уфимского электротранспорта и троллейбуса в том числе. Ни городские, ни республиканские власти, вдруг, не захотели «лишних» трат.
Причем для того, чтобы «загубить» троллейбус, не нужно, в отличие от трамвая, снимать рельсы, привлекая лишнее внимание, как произошло на Проспекте Октября, а можно просто отменить ряд удобных маршрутов, оставив неудобные. Люди закономерно будут меньше пользоваться троллейбусом, отвыкая от него и пересаживаясь на частные маршрутки. Тем более, что деньги в городском транспорте крутятся не малые и пойдут они не городу, а коммерсантам.
И у городских чиновников появится лишний довод в рассуждениях о нерентабельности городского электротранспорта, а уж желающих освоить площади троллейбусных депо, найдется хоть отбавляй.
Абсурдность ситуации, в которой очутился уфимский троллейбус, заключатся ещё в том, что в Уфе есть собственный троллейбусный завод, а столица республики – совсем не бедный город. А тем, кто говорит о нерентабельности троллейбусов, можно напомнить, что во всем мире общественный городской транспорт является дотируемым и выполняет в основном социальную, а не коммерческую функцию.
Но поскольку городские чиновники на общественном транспорте в Уфе давно не ездят, нужды горожан им вряд ли понятны. Как тут не вспомнить крылатое выражение классика: «Страшно далеки они от народа».
Кстати, первый мэр, а до этого председатель горисполкома Уфы Михаил Зайцев подчеркивал, что любит пользоваться троллейбусом и всегда оплачивает проезд, хотя как депутат горсовета имел право на бесплатный проезд.
Несколько лет назад нам предложили забыть об уфимском метро. Причины назвались разные: карстовые явления, дороговизна строительства и так далее. А для отвода глаз регулярно делались вбросы про скоростной трамвай, городскую электричку или экзотические подъёмники.
Перед универмагом «Уфа» долго стоял «первый камень уфимского метро», под которым 30 мая 1996 года первый президент России Борис Ельцин заложил капсулу с обращением к потомкам по поводу долгожданной стройки.
— Те, кому сегодня один месяц, через десять лет будут ездить на метро, — заверил Борис Николаевич.
Так написала об этом 31 мая 1996-го «Вечерняя Уфа». Сейчас эти слова может вызвать только горькую улыбку.
Потом камень исчез, а место, где его воздвигли, представляет сейчас задворки коммерческих киосков. Интересно куда делась президентская капсула? Может в земле осталась и ждет, когда её найдут «черные копатели»?
Подводя итог, следует признать, что пассажирам в миллионной Уфе выбирать особенно не из чего и даже с автобусами после трех лет реформы положение изменилось мало. Так закупаемые новые «Векторы», имеют узкие проходы между рядами сидений и людям, чтобы выйти, приходиться протискиваться. Какая уж там социальная дистанция! Тем более по утрам в переполненных маршрутках. Как бы пригодились сейчас троллейбусы. Но их очень мало. К тому же часть маршрутов закрыта, а оставшиеся часто не удобны. Вот и штурмуют люди маловместительные автобусы, которые по дружному мнению горожан являются одним из основных источников коронавирусной инфекции.
Александр КОСТИЦЫН